Он посмотрел на меня с болезненным недоумением, словно совсем не ожидал увидеть здесь и сейчас.
Вот кто-то пририсовал на стене к лозунгу «Walter Vivo!» серп и молот. Значит, подпольный госпиталь развернут в срок и готов к приему товарищей.
А кстати, тут можно и похулиганить: порассуждать про измеряемость площади по Лебегу, парадокс Банаха – Тарского. А отсюда и до скандалов с аксиомой выбора рукой подать. Интересно, как Колмогоров оценивает всю эту борьбу с проблемами в самом основании математики? У нас ведь сейчас не одна, а сразу несколько математик, ни одна из которых не является внутренне непротиворечивой… Не существует решенных математических проблем, существуют только проблемы более или менее решенные. Даже, строго говоря, непонятно, что можно считать математическим доказательством. А в итоге все сводится к тому же: открываем мы математические факты или же изобретаем, и тогда математика, по сути, становится наукой экспериментальной…»
– Дюха? – Кто-то сильно хлопнул меня по плечу.
– Есть очень хорошая двушка за сотню, в доме работников театра. Это на Бородинской улице. Можно прямо сейчас позвонить маклеру и договориться о встрече, он ждет.
Впрочем, от внимания Сергея Викторовича не ускользало и то, что порой взгляд шефа проваливался с говорящего куда-то вдаль, и тогда на начальственном челе отчетливо проступала озабоченность. О причинах ее гадать не приходилось: что-то случилось, причем относительно недавно, – это было очевидно для информированных и думающих людей, а Сергей Викторович небезосновательно и с гордостью причислял себя именно к таким.