Надутый Пшеница восседал за дальним столом, перед ним стоял полный стакан молока. Мюр торчала у стойки, опершись на нее обеими руками, и что-то обсуждала с Сибиллой. Увидев, что я иду к ним, они прекратили разговор, и партнер Мосса поставила передо мной кофейник.
Объяснение не требовалось. В местах, где обитают богатеи, всегда не рады ребятам вроде нас.
– Я очень сентиментален, а ваше любезное приглашение на завтрак в Старой Академии было так кстати, что просто не могу сильно обижаться.
Тень стояла рядом со мной, я мог бы ее увидеть, если бы скосил глаза. Она ничего не хотела. Ничего не просила.
Примерно в этот же момент дом мягко вздрогнул, и в баре неприятно задребезжали стаканы. Во дворе стреляли по меньшей мере пятнадцать орудий.
– Возмущение народа такая же капризная вещь, как удача в игорном заведении. На мгновение вспыхивает и тут же гаснет. На возмущении легко можно устроить стачку или скоротечный бунт в Стальной Хватке и Верхнем, но не революцию.