Он, едва передвигая ноги, двинулся к выходу.
В ответ из укрытия, больше напоминавшего разоренное воронье гнездо, ударил выстрел – один, и сразу же второй. По джипу застучало, но несерьезно.
Книжник не слышал голоса. Он чувствовал, как лед с легким звоном заполняет внутренности, подползая к сердцу, но все же поднял голову, прислушиваясь.
– Те, кто будет драться за меня, – крикнула она низким вибрирующим голосом, который заставлял челов дрожать от вожделения и беспрекословно подчиняться жрице, – получат вечную жизнь и ночь в моей постели! Слышите меня, гребцы! Каждому – вечная жизнь и ночь со мной!
Девушка тоже сбавила ход, сгибаясь под тяжестью ноши. Было понятно, что с таким грузом им далеко не уйти, но выбросить хоть что-то было жалко. За день они прошли шесть миль с тремя привалами, и это при том, что тропа, по которой они передвигались, могла считаться прогулочной.
Он вышел во двор, по которому уже бродили куры, прошел мимо коровника, мимо перевернутого подойника, мимо лужи молока, которая впитывалась в землю, мимо конюшни, где беспокойно топтались кони. Вопли охрипших детей рвали ему сердце, он пробовал закрыть уши руками, но это не помогло.