Единственное, что отвлекает меня от идиллии – это противный писк зверька по соседству. Пытаюсь подняться и прогнать его, но Адель не пускает. Тянет меня к себе и мягко целует в губы. После этого даже назойливое пищание кажется заметно более приятным.
– Отлично, тогда я побежала, а ты там со своими не особо зависай и много не пей. Целую!
– Вылезай, парень. Знаю, тебе тяжело, но государство не будет предоставлять тебе новую квартиру из-за этого.
– Да какая, в принципе, разница. Старик правильно сказал – ты будешь нарасхват. Точно уж попадешь на нормальное место, а, возможно, сам выбирать будешь.
Нестройной, неуверенной толпой мы выбрались во двор и присоединились к уже появившимся там заключенным. Люди нервничали. Кто-то всерьез рассчитывал на амнистию, кто-то опасался массовой казни. Я молчал и старался держаться с краю толпы, чтобы иметь, если что, шанс от нее дистанцироваться.
Получается, у меня минута на принятие решения. И только от меня зависит, что случится внизу. Или не случится.