«Вы прекрасны, государь! Прекрасны!» А то я не знаю, что они думают! Уж говорил бы прямо: «Вы ужасны, государь! Ужасны! Вы просто отвратительны!» — куда бы забавнее вышло.
— Пригодись, — говорю, — пожалуйста. Я порадуюсь.
Поднятых трупов непосвящённые жутко боятся — никогда не понимал: с чего бы? При дворе болтали об оживлении, о том, что трупы вожделеют живых женщин, что будто готовы разорвать на куски и сожрать каждого, кто их увидит… Ну, не бред?! Ничего они не хотят, тем более — всяких любовных глупостей. И есть не могут: как они, интересно, переварят пищу, мёртвые? Поднятый труп — просто машина, часовой механизм, который заводит Дар. Некромант может им управлять, руководить, но сам труп просто вещь, как любая вещь. Душа его уже далеко, и на душу это никак не влияет — как на голову живой девицы не влияет то, что из её остриженных волос сделали шиньон и кто-то его носит.
— Я — некромант — наследую престол. И приказываю позвать монахов. Слышите?!
Недели не прошло — мне сообщили обнадёживающие новости: Добрый Робин убил бригадира жандармов, отряд понёс изрядные потери, а трупы бандиты сожгли, вероятно опасаясь, что я их подниму. Вдобавок тупое мужичьё, которому он швырял краденые деньги и пачкал мозги, ввязалось в заварушку — холопы сожгли конюшню местного барона и разграбили его амбары. Уже ни на что не похоже.