— Мой несчастный отец ошибся. Его решение было не угодно Богу. Поэтому приказа не будет. Позовите монахов, надо позаботиться о теле.
Нарцисс посмотрел на меня странно, вошёл, остановился и стал ждать. Я поставил подсвечник, достал из сумки мертвеца ещё бутылку вина и сел на табурет к огню. И сделал Нарциссу знак приблизиться. Он устроился рядом на ковре. Нервно и настороженно, будто ждал беды, как я в зале.
— Так что вам нужно? — спрашиваю. Не то чтобы по-настоящему грубо, но с особами королевской крови, тем более — дамами королевской крови, так не разговаривают.
— Ради лучшего короля Междугорья. И ради живых. Ведь мы тоже — дворяне Междугорья.
— Что, государь, опять у лошадки копыта стёрлись?
— Но живых нет? — спрашивает. И между бровей у неё появилась острая морщинка — как трещинка во льду.