Я покосился назад. Да, действительно стожок, только для них еще рановато. И вдобавок…
– Какая ж ты ведьма! – вдруг громко сказал Ясенец.
– Вот это… вот это да, – прошептала Эсси, когда Везунчик неторопливо вывез нас из-за поворота.
– А то, что ты ругаешься все время: пропасть, проваль, – это разве не обращение к нему?
– Что-то непохоже, – протянул я. – Как-то у тебя глаза забегали.
Зрелище им в самом деле могло предстать неприятное: я распахнул на груди куртку и рубашку, вынул кинжал – не трофейный, свой, отточенный до бритвенной остроты, – выбрал место и спокойно сделал надрез.