Злата отбивалась, плевалась, пыталась плакать, но пить все равно пришлось. Эсси обозвала меня мстительным негодяем, которому нравится издеваться над девушками, но я напомнил ей историю с гребешком, и мое привидение тут же согласилось, что так этой лгунье и надо. И вообще, принимать снадобье для достижения желаемого результата желательно три раза в день. Ну или хотя бы два!
С заткнутым ртом целоваться крайне затруднительно, но кое-как все-таки получилось, и все бы хорошо, но Эсси сделалась совсем бледной от усилия, а командир отряда встрепенулся и глянул на свой амулет.
– Пегаш! – обрадовался Золот, и через мгновение уже обнимался с каким-то крепким парнем. И правда, Пегаш – волосы не пойми какого цвета, то ли пятнами, то ли проплешинами, больной, что ли? – Север, глянь, повезло-то как! Это дядьки Смела дружинник!
– Нету травы, – сказал он, демонстрируя жалкий пучок зелени. – Не выросла еще, холодно!
До вечера я исправно работал по хозяйству: наколол и наносил дров и воды, вычистил хлев (пришлось изрядно потрудиться, потому что сама Весса явно делала это редко, с другой стороны, бабе одной на хозяйстве тяжело, на все рук не хватит), курятник почистил (злющий петух явно намеревался проклевать мне дырку в голове), в конюшне прибрался, вычистил Везунчика и задал ему корма. Потом с огромным удовольствием вымылся (Весса, поливая мне из ковшика, смотрела с явным сожалением, мол, какой мужик пропадает!) и переоделся в чистое. Вещи хозяйкиного мужа оказались мне великоваты, видно, он был человеком крупным, причем в ширину. Ну да велико не мало, подпоясался потуже – и сойдет. Эсси, правда, обидно смеялась и говорила, что я похож на босяка, но куда деваться? Чай, не принц, чтобы в парче расхаживать…