— Ну-ка рассказывайте, что там произошло.
Однако… Не успел на свободу выйти, как тут же обязан кому-то помогать. А бабульку жалко, вон как смотрит, будто побитая собачонка. Что ж там за квартирант у нее такой? Не иначе, какой-нибудь лимита с Рязани.
— Да брось, Фима, — отмахнулся он. — Ты это, поаккуратнее там, как до Архангельска доберешься, на рожон не лезь. Ежели что — возвращайся в тайгу, у меня завсегда отсидеться сможешь.
— На вас, троцкистов недобитых, еще и обмундирование переводить? Ничего, так походите.
— Сушите, товарищ Лерман, а утром подвяжете каким-нибудь шнурком, — подсказываю ему ход дальнейших действий.
— Палачей? Что ж, в какой-то мере верное определение, — ровным голосом произнес Сталин, гася окурок в хрустальной пепельнице.