Вылезли мы под застекленные перекрытия неимоверно огромного, набранного из стальных арок дебаркадера Брянского вокзала только через четверть часа. Затем, удачно влившись в жиденький поток людей с пригородного поезда, пробились через длинные, вонючие, но по советским меркам идеально чистые переходы к выходу, дождю и снегу.
Выбрал самые лучшие образчики сухостоя, свалил и укоротил до «подъемной» четырехметровой длины, ошкурил от коры, дополнительно подсушил и обжег до черноты на костре, благо ветер дул в сторону открытой воды, на которой в этот момент никого не наблюдалось. Вырубил два весла, основное и запасное – все равно времени хоть отбавляй. Потренировался в скоростном связывании-развязывании максимального количества дерева в минимальном объеме. Отыскал и стапель – наклонную плиту гранита, плавно спускающуюся в воду, оставлять следы на песке или в камышах мне категорически не хотелось.
– Могу ли я попросить вас об одолжении? – начал он с места в карьер.
– Чкалов через Северный полюс до Штатов доберется, но это уже позже, году в тридцать пятом.
«Если не он, то кто?» – спросил я себя, потирая бок. Заглянул под нары, и тут же ответил: – Чертовы доски!