Леший опустился в великоватое ему кресло, медведь сел на пол рядом.
– Дорога сворачивает вправо, а потом еще раз вправо. Сразу после моста через высохшую речку. Всем боевая готовность. Направляемся туда.
– Нет. Вон тот чудо-грач, – ответил я, показав пальцем на крупную черную птицу, которая сопровождала нас всю дорогу.
– Я не помню. Я каждый день стараюсь вспомнить, но не могу. Я не помню, как жила раньше, ни маму с папой, ни брата. Я помню город, мир вокруг, а их не помню. Мне сказали, что они у меня есть, но это словно из другой жизни. Я умерла, и вся моя жизнь умерла вместе со мной.
Девочка зашагала прочь, скрывшись между домами, а меня лихорадило. Даже когда опять дернули за рукав, я не сразу понял это, стискивая ладонью смерть богов.
– Егор, а эта фигня как действует? – заговорил слегка окосевший Кузнецов, прислушиваясь к донесшимся из парилки девичьим визгам и шлепкам березовым веником.