– Кто он был при жизни? – приподняв бровь от любопытства, спросил Белкин.
– А что такое мертвые слова? – спросил я у домового.
Я вытянул вперед левую ладонь с растопыренными пальцами и создал щит. В воздухе повисла звенящая тишина, разбавляемая гулким стуком сердца.
Он вытащил откуда-то пистолет. Словно постоянно носил с собой наподобие портсигара.
– Нет. Она сущность с гонором и силой, но не дура. Первая пошла на контакт. Сейчас ей спецслужбы подсовывают ходоков одного за другим с лестными речами. К тому же после бомбежки заморских божков Мара себе заложников набрала. Сидит возле нее кружком дюжина девчонок, крестиком вышивают. Все под гипнозом, совсем как в старой сказке о Марье-искуснице: «Что воля, что неволя, все равно». Так что эту грушу трогать не будут, сильно дорогой размен получится, возможной пользы больше.
– Уважаемые обучаемые, – начал он голосом, от которого казалось, что говорящего постоянно душат.