Я вернулась в нашу комнату, села на кровать и расплакалась. Ну почему, почему я не поехала на практику со всеми? Ничего этого бы сейчас не было. Лучше бы его тогда повесили… Грета пыталась меня успокоить, но безуспешно. Вскоре к ней пришел Марк, и они успокаивали меня уже вдвоем. Надо признать, это у них получилось.
– У тебя есть один серьезный недостаток, но я готов с ним смириться.
– Потому что ты ведешь себя, как ты привык. Потому что для тебя это норма. Потому что для меня это неправильно.
Вот так всегда – молчит, молчит, а потом как скажет что-нибудь неудобное для окружающих.
– Ничего не выйдет – у меня с собой нет этого артефакта. Сама подумай, какие сейчас комары? А возить все свои вещи с собой бессмысленно. Поэтому единственный выбор у тебя в вопросе, где спать, – это у стенки или с краю. Штерн, ты три недели провела со мной в одной комнате, если не считать тех двух ночей в общежитии, не умерла же. Эту ночь тоже как-нибудь переживешь.
– Ты что, пришла к нему домой и разделась? – продолжала допытываться Грета.