— Думаю, завтра я уже встану с постельки и смогу принимать гостей.
— Нет, не нужны. Не желаю показаться грубым, но я хочу, чтобы вас не стало. Я хочу, чтобы вы умерли. Вы зашли очень далеко ради своих дочерей, убив пасынка и подставив племянника — так идите же до конца, принесите наивысшую жертву. Умрите ради своих дочерей. И тогда эту запись больше никто не увидит, а Мина унаследует Дом Рэммов, потому что мне он не нужен. В противном случае вы все равно умрете, только с позором. Может, под топором палача, может, в пустыне, а может, и дядя Вольфар свои руки лично приложит. А Мина и Лина мало того что не унаследуют Дом, они еще и круглыми сиротами станут, потому что дядя Вольфар не сможет простить того, что из-за них он лишился сына. Их ждет приют для сирот благородного происхождения и клеймо прокаженных на всю сломанную жизнь.
— Какой же ты!.. — Воспитание не позволило Гордане сказать вслух слово, которое она для меня подобрала, но я, как тот джентльмен из анекдота о письме недобросовестному деловому партнеру, понял ее правильно.
— Ну это же элементарно, дедушка! Чтобы получить доказательства прослушки, что и было сделано.
— Нет, это вы не понимаете. Здесь нет никаких дворян, есть только я и мои ученики. Я учу слабых быть сильными и ни перед кем не склоняться. И этот самый Альбер Мэннинг может поступить только на общих основаниях.
Я сел на заднее сиденье, хотя новый водитель показался мне странным. Или… знакомым?