Я присел на багажник, посмотрел на мелкие пятнышки крови на асфальте. Затёр их подошвой.
Поворачиваясь налево-направо и прислушиваясь, я двинулся через гостиную. Беззвучно работал телевизор на новостном канале. Дверь в коридор, ещё один туалет (чисто), дверь в спальню – чисто. Маленький холл, оттуда дверь в прихожую и ещё две двери. Какая затейливая планировка, можно кругами бегать, в казаки-разбойники играть. Ненавижу такие квартиры.
Я тихонько отошёл от трибуны, уступая место Михаилу.
– Ну мало ли, – искренне веселясь, сказал я. – Может, ты и не ешь, держишься. А они едят. Ночью, под одеялом.
– Он воспринимает кваzи как единственно правильную форму жизни. Как высшую расу. А обычных людей – как неполноценных существ. Пока это каким-то образом укладывается у него в голове, но начнётся подростковый возраст, и всё станет совсем плохо. У нас были случаи… дети, выросшие среди кваzи, кончали с собой, чтобы восстать в правильном, как они считали, виде.
– Я всё обдумал, – сказал Михаил. – Денис…