Странно, мне было куда проще с ним общаться, когда я не знал, что он мой сын.
– Да. Потому что никто не вправе решать за других, жить им или умереть.
– Я понял, понял, – закивал Иоанн. – Это ужасно… Бедная девочка!
– Денис, я виноват перед вами, но я ведь не сознавал себя… – начал Михаил.
– Он не дурак! – сказала Юля. Внезапно посмотрела вниз и испуганно отвела глаза. Хорошо, хорошо…
– Настояло общество защиты прав восставших, – объяснил Протоиерей. – Среди пациентов ведь есть несовершеннолетние.