– Безобразие, истинное безобразие, – вещал Бейнс, обмахиваясь газетой. – Фиона, не смотри!
В общем, тягомотина продлилась до четверти девятого, а в Эбервиль-хаус мы вернулись в десятом часу.
Наконец поверенный закончил чтение и, сложив бумаги, обвел присутствующих внимательным взглядом.
Я крепко подозревал, что сейчас начнется потеха. И предчувствия меня не обманули.
– Неужели? Почему же? – удивилась девушка.
Особенно старалась Фиона, которая от усердия даже высунула кончик языка.