– Скажи спасибо, что не запороли тебя, ишь, грозится еще! Да Немой тебя одним пальцем…
– Слушай, Ходок! У нас же еще самострелы есть! – вспомнил Мишка. – Давай попробуем в кругляши из них стрелять. Только тогда каждый раз новые делать придется, болты их раскалывать будут.
– Вот и я не нюхаю, откуда у тебя тридцать гривен.
В результате из ста четырех человек выжили шестьдесят семь. Таких потерь за один раз у ратнинской сотни не случалось за все время ее существования. Особую же наглядность некомпетентность Данилы приобретала на фоне недавней сечи на Палицком поле, где убитыми сотня потеряла всего шестерых. Даниле, само собой, пришлось распрощаться не только с командованием сотней, но и с десятничеством, тем более что из его десятка выжило всего трое, включая и самого Данилу.
«Вот это характер! Наш человек, такого бы в свою команду…»
– Не знаю, девонька… Я ведь так же, как твоя мать, не все перенять смогла. Вернее, та ведунья, которая меня учила, не всему могла научить. Вот ее учительница сильна была, очень сильна. И не только своей силой. Когда тяжелый больной попадался, она детей своих вокруг себя собирала и общей силой лечила. Говорят, даже могла и чужих людей, когда надо было, к этому привлечь. И тогда такой сильной становилась… Словами это не объяснить. И жила очень долго, я ее еше застала, даже расспросить пыталась… Не вышло ничего. Ты не думай, она не таилась, просто не дано мне это…