— Ч-ч-чай… вы же пьете чай… Вы и сейчас его пьете… Этот чай… Вы…
— Мастера привез, — хмуро заключил Арвейн.
Я глянула на него и поняла, что и он обратил внимание на странное поведение народа. И любопытство тут было ни при чем — живые могут быть любопытными, но мертвые… А семейство Амански к живым уже не относилось.
— И вы с самого начала знали, что это была Мадина?! — голос дрогнул.
— Что? — с трудом выдавила из себя полузадушенный писк.
— Да бросьте, — я отложила расческу, полюбовалась черным водопадом волос до пояса, подкрасила ресницы, подвела глаза, взялась за белила, — все, что нас не убивает, делает сильнее. Ко всему прочему меня не так легко истребить, как вам кажется.