Ризенкампф замер с открытым ртом, недоверчиво хлопая глазами.
– Да, – поддержал я, – это крайняя степень садомазохизма на половой почве. Мы такого и по видику не смотрели.
– Не понял… Вы хотите сказать, что он играет со мной?
– Вот тут, стало быть, и живет Смертушка? – тяжело выдохнул кто-то из дружинников.
В монастырь мы добрались без приключений. Чтобы я еще раз добровольно сел на метлу… Да ни в жизнь! На такое дело соглашаешься или очень пьяным, или окончательно решив распрощаться с несовершенством мира. Все желающие прокатиться на метле могут гордо вешать себе на грудь табличку «камикадзе». Как я ухитрился не сверзиться… Приземлились в лучших традициях первых летчиков – с двух метров через голову в кусты и колючки. Вероника потом клялась, что летает недавно и у нее сложности с тормозами. Юмористка…
– Его – во тьму, а не всю комнату, дубина! – выразительно прокомментировала Лия. Как мы выбрались, не помню! Впереди был длинный коридор, освещенный факелами, кругом враги, помощи никакой, но мы знали, где находится кухня, и ринулись в бой…