– Если ты будешь проводить ночи со мной, я всегда смогу тебя разбудить, если ты уснешь, – сказал он с невероятно озабоченным видом.
– А разве меня нельзя было благословлять? – заволновался Васька. – Я же вроде нейтральный!
От искреннего негодования у Ульки волосы встали дыбом. Боязнь ошибиться была в ней настолько сильна, что от малейшей неточности баньши просто зверела. А уж если, упаси Создатель, оказывалось, что ее заставили ошибиться нарочно…
– Прости, Княже, но ты снова ошибся, – обронила я едва слышно, когда он, недоумевая, отступил.
Я вскинула голову, стараясь выглядеть невозмутимой, но получилось все равно жалко. Просить и умолять кого-либо не было смысла, да и не стала бы я унижаться. А вот сделать напоследок какую-нибудь гадость…
– Благословляю! – громким шепотом (ночь же на дворе!) произнесла я, ни фигаськи не зная, что в итоге получится.