– Милая, если ядовары начнут лечить, тогда весь мир погрузится в траур.
– Все-таки ты очень мало о нас знаешь, Княже… Поверь, любовные чары нужны не только для одурманивания жертв. В первую очередь они необходимы нам самим, потому что только с ними наше притворство становится достоверным. Это была не игра, Княже. Во время охоты все в нас становится настоящим: внутренний жар, желание, страсть… Временно, конечно, но иногда лишь миг отделяет от победы или проигрыша. Так что, если бы ты тогда не ушел, я стала бы твоей навсегда.
– Какая тебе разница? – хмуро ответила я, на всякий случай чуть ускорив шаг, чтобы подруга не всматривалась.
Тролль непонимающе нахмурился, а я невероятным усилием выпростала из пут левую руку и дрожащим от волнения пальцем ткнула в обсидиановую рукоятку.
– Жду-у его домо-ой на исхо-оде дня, чтоб обня-ать его-о, напои-ить коня. Постелю ему-у я перинушку-у, приласка-аю я сироти-инушку. Сиротинушку-у бестолко-ового…
Улька вздрогнула, инстинктивно вжимая голову в плечи, а кучкующиеся студенты одновременно обернулись. Нас с баньши пристально оглядели. Ульку признали и даже кивнули (видать, не первый раз Личиана объединяет группы), а меня осмотрели с удвоенным интересом.