– «Колорад»! – воззвал Долгушин. – «Худые»! Много!
– Здравствуй! – обрадованно ответила Бурдонская. – Что же ты не заходишь?
– Нет, – улыбнулся Григорий. – Я стал другим человеком.
Самолет затрясло – снаряд отбил кусок лопасти винта.
Нос самолета наклонился в крутом пике, еще немного… Пикирование стало пологим, и Григорий вмял пальцем гашетку.
«По-седьмой» с нарисованным на фюзеляже котярой открыл огонь по корректировщику, и «Мессершмитты» из охранения будто с цепи сорвались – бросились всем скопом в лобовую атаку.