– В принципе, – вяло подумал Григорий, – он правильно сделал, что не стал с парашютом выпрыгивать.
Григорий потрепал Надю по головенке и почувствовал, как пережало горло.
Со стороны складов уже рокотал «Опель-блиц», в его кузове были аккуратно расставлены ящики с бомбами.
– Я – «Колорад». На десять часов, тридцать градусов ниже – «худые». Атакуем! Седьмой, прикрой.
Симонов сидел, развалясь, на диване и небрежно обнимал за плечи миловидную женщину.
Разве остались доказательства того, что царя и помещиков в России свергали за доллары, фунты, йены и марки?