С ревом истребитель оторвался от плаца, пронесся над дымившимися развалинами комендатуры и пошел в набор высоты.
Напротив, устроившись поудобней, он с интересом рассматривал Григория.
С трудом удерживая скорость – серый дымный шлейф форсируемого двигателя стелился за «худым», – немецкий пилот поравнялся с Быковым и показал большой палец.
Стельмашук снял фуражку и аккуратно повесил ее на гвоздь.
Это было что-то вроде слияния, совмещения со временем. Можно подумать, что раньше он тут был гостем…
Водитель в форме дождался, пока пассажир устроится, и завел двигатель.