Их могли исторгнуть только выхлопные патрубки мотора самолета.
– А как же? – расплылся в улыбке Никита. – Я подаю знак, и вторая пуля бьет чуть ниже. В твою умную голову. Намек понял?
В комнате наличествовали топчан, застеленный сиротским одеялом, массивный стол с тумбами, пара стульев. В углу – умывальник.
Никита Сергеевич как будто дремал, откинув голову к стене, но спокойствие его было деланым – губы раз за разом подергивались, складываясь то в презрительную, то в злую гримаску.
Коптилка из снарядной гильзы больше мешала, чем светила.
Энергичным полупереворотом Григорий пошел на снижение и развернулся в лобовую атаку.