– Врете же! – возрадовался мельников сын. – Санниэре сроду никого не оговорит! Он справедливый! Так, разве что зуб выбьет – да и то за дело! Правду в народе говорят про болтунов – брешут, как эльфы!
А степь менялась. Вроде и отъехал всего ничего, а трава заметно пониже, и желтого больше, чем радостно-зеленого. А как же сто двадцать дней в году осадки? Что, дожди только в предгорьях? Как это возможно? Э, Берен-йот-гали в этом разберется!
– Я тебя пристрелю на первой операции! – пообещал эпсар и поехал вниз с перевала. – Иш-шак… Десятник, что у нас по деревне?
Хист отвернулся и скользнул рассеянным взглядом по десятнику. И десятник внезапно четко осознал, что он хочет сделать. И сделает.
– Так что: каковы будут приказы, принц? – твердо закончил блицштурмовец.
Бледный наблюдатель дрожащим монокуляром указывал на перевал. Эпсар вгляделся и тихо выругался. Наблюдатель явственно уловил что-то про ишаков, репей и полицейских – и сразу успокоился. Судя по ругательствам, что бы там ни было, это было командиру явно знакомо!