– Возьми вот здесь пальцами, дурачок! – приказал мужчина, фальшиво улыбаясь.
– Эре! – сказала странным голосом Надия. – Они из скалы выходят!..
Всё же хорошо умели бегать деревенские! Он гонял их по всему оврагу, пока не выгнал в поле. Остановился наверху, закинул саблю в ножны, снова крутнул свое странное оружие – вдали кто-то истошно взвыл.
– Они сделали мне одно предложение, – добродушно сказал гончар, не обидевшись на подколку. – Так что да, теперь мы как братья. По крайней мере разделим одну судьбу. И ты тоже с нами. Да они тебе сами скажут. Ну и мне ты глянулся.
Лезвие попало неудачно – маловато было тренировок. Прибитый к креслу, эпсаар «с бриллиантом» еще жил, еще хрипел что-то недоуменное пополам с кровью.
– И все было бы прекрасно, но… вершины немногие достигают, ибо на то она и вершина, так что больше у подножия ползают. А от этого практической отдачи – никакой! Даже детям понятно, что от лобзаний потомство не зарождается… А еще выяснилось, что чувственность – это та же чувствительность, только сзади, а про ужасы гиперчувствительности смотри главу четырнадцатую, что с половиной, там все простым языком…