Несколько минут спустя Дарен вошел в холл, ведя Мариль за руку. Женщина дернулась было в сторону дочери, но, взяв себя в руки, замерла рядом с супругом. Дарен кивнул, узнавая, и подвел Машку к родителям. Однако, вместо того чтобы кинуться в объятия, девочка зажмурилась и испуганно прижалась к ноге космонавта.
— У меня не так много времени, чтобы тратить его на пьяных идиотов вроде тебя, — холодно пояснил Дарен, неуловимым движением руки «успокоив» дебошира. А, точно, виртал показывал мне эти точки на шее — проспит не меньше получаса. Затем космонавт без пояснений вытащил меня из-за стола за шкирку, словно нашкодившего котенка. Не поняла? Я-то здесь при чем?!
— С этого все и начиналось, — отозвался космонавт, удивительно серьезно глядя мне в глаза. С одобрением? Нет, наверное, показалось, что там особо одобрять-то? — Иди отдыхать, Дженья, ты сегодня хорошо поработал.
— И то верно, — отозвался наш хозяин. — Видно, к старости становлюсь сентиментальным болваном…
— Эй, мне, между прочим, уже двадцать исполнилось! — Мое искреннее возмущение позабавило собеседника.
Плюнув на свое желание разобраться в ситуации, я оттолкнула толстяка, не ожидавшего от жертвы подобной прыти, выхватила у него из-за пояса странный пистолет, оказавшийся легким, словно детская пластмассовая игрушка, и выскочила наружу, не дожидаясь подачи узкого трапа. Перекатилась по сухой ломкой траве и почти успела подняться, когда пришла боль… Огненными волнами распространяясь от виска с «универсальным переводчиком», она охватила все мое тело, скрутив в позу эмбриона. И тогда я закричала, срывая голос. Это было громко… и долго. Очень долго. Наверное, это длилось целую вечность.