— Нет! - от моего крика я и сама вздрогнула.
"Что?!" — потрясенно переспросило приведение.
И ухмыльнулся мне в лицо. Жестоко, самодовольно, с вызовом.
— Вы хотели сказать ‘гувернантка’, - не слишком вежливо перебила я.
Храм был невысок, сер, мрачен, не украшен ничем. Серые каменные грубо обтесанные стены, железная кованая дверь, три грубые ступени, рассчитанные скорее на мужскую ногу, нежели на женскую, гнездо ласточек под крышей…
Больше я не произнесла ни слова. Не могла. Отвернувшись, я стояла, с трудом пытаясь сдержать слезы. Я не хотела плакать при нем, не желала, понимая, насколько превратно он воспримет мое проявление страха и обиды.