Наверное, она бы и сказала… и собиралась… не смогла.
Дверь в кабинет, прежде отцовский, но изменившийся.
— Тогда конечно… и я могу… думаю, высокая комиссия оценит мой вклад в борьбу со взяточничеством. Я ведь искренне верил в Йена… восхищался им… и был почти раздавлен, узнав, что этот человек — вовсе не тот…
— Ужасно, — Нат подвинул к себе пустую тарелку и, взяв нож, принялся чертить узоры. Звук выходил мерзким, нервирующим.
— Ударь меня, — велела она Дайне, и та не стала медлить, отвесила звонкую пощечину.
— Я мертвецов порядком видел, но до сих пор не привык, особенно, когда баба… — признался шериф, вытащив флягу.