— Но наивная, если думала, что с тобой все будет иначе… — она поднялась на ступеньку, и этот шаг показался Нату огромным расстоянием, почти непреодолимым. — А ты… говоришь, что веришь, но на самом деле… на самом деле, твое доверие… я могу зашивать твои рубашки… да, это ты доверяешь… или еще постирать… а больше — нет.
…она боится и громких звуков, и теней, и людей, когда эти люди подходят слишком близко.
Жар невыносимый, исконный. Снежное покрывало расползается рваными ранами, чернеет, плавится земля.
Таз остался. Ножи. И кажется, Ийлэ нашла подходящий, с клинком узким, синевато-серой масти. Кромка выглядела острой, и не важно, что боль от разреза будет мелочью по сравнению с тем, что он чувствует сейчас, Райдо выдержит, но…
Он уже отвык от этой боли, и от другой, что поселилась в груди красным шаром… и от тяжести чешуи, от мира, подрастерявшего краски… от запахов резких.
Он стянул свитер и поежился, надо же, сам не заметил, как замерз.