— Раньше здесь было уютно… мне разрешали сюда ходить, — Нира диванчик потрогала.
Наверное, это можно было счесть признанием в любви.
Он не представлял себе совершенно, как утешают плачущих женщин, и потому просто шагнул к ней, обнял, уткнулся носом в рыжеватые волосы, от которых пахло весной и крапивой.
— Хорошо, тогда не будешь… просто полежишь со мной, ладно?
Он приветствует Райдо поклоном, в котором нет ни толики снисходительности.
А Ийлэ и вправду обошлась бы, она отступила, прижимая к себе отродье, которое пришлось вытащить из корзины, и теперь оно елозило, терлось носом о шею Ийлэ, хныкало тихонько…