— Помнишь… Мирра мою сломала. И я еще плакала. А ты сняла и вот… у меня никогда не было таких красивых… и я ее… я прятала ее. От мамы, и от Мирры тоже… и вообще ото всех… и я не знаю, захочешь ты со мной говорить или нет, но…
Ему, такому умному, было тяжело в этой глуши. Он подмял под себя город, только город оказался невелик…
Если бы людей было несколько, тогда да… а от одного беды не будет.
— Нда, — кувшин Райдо сунул под стол, подозревая, что ни экономка, ни кухарка этакому его самоуправству не обрадуются.
Когда оно отзывалось, Райдо приходилось закусывать руку, чтобы позорно не заорать…
Ему даже нравится тонуть. Он бы вечность так стоял.