Он позволял рассмотреть себя, и люди смотрели. Подмечали. Новые сапоги с глянцевыми голенищами. А штаны старые, в голенища заправлены, но торчат пузырями. Куртка заношенная. И рубашка, некогда белая, но давно белизну утратившая.
Забывать Нат не был намерен. И на чердачную лестницу уставился долгим задумчивым взглядом.
Ветер принес горсть бело-розовых лепестков, от которых отчетливо пахло зефиром.
Ийлэ прикусила язык: она не хотела произносить это имя даже в мыслях.
…папа плохо держится на коньках, а потому на лед выходит редко. Он стоит, опираясь на ограду, наблюдает за мамой с улыбкой… она красива.
— Не понимаешь. Тебе повезло не узнать ее… как же тебе повезло…