Это было аргументом. Сейчас, проводя ладонью по короткой шерстке оленьего бока, неожиданно подумала о том, какое это чудо – появление новой жизни. Легко ли дать жизнь новому существу? А отнять? Мысль странным образом переключилась на совершенно другой лад. Смогла бы я отнять чью-то жизнь? Вряд ли… Хотя нет. Был человек, убить которого я смогла бы, по крайней мере думала, что смогла бы. К счастью, его уже не существовало в этом мире: как и прочих членов нашего пиратского экипажа, его должны были давно развоплотить в изоляторе.
Слегка обдавая нас брызгами, шумел душ, а мы, забыв обо всем, потянулись в объятия друг друга. Тела соскучились по ощущению близости, души истосковались по любимому теплу, а сердца… они невыразимо стремились вновь хоть на миг забиться в унисон.
В желтых, немного поблескивающих в приглушенном освещении нашей спальни, глазах старха мелькнула усмешка.
Случай определенно не мой – передумать ошейник не позволит. Может быть, Рид его как гарантию и оставил, чтобы мыслей никаких о перемене мужа не возникло? Хотя кто знает, какие у него мотивы. Избавиться от ошейника хотелось бы, но это уж как получится. В любом случае мне жаловаться пока не на что.
– Немного, но ненадолго это. Рид с Нилом обливают водой, сейчас пробуют льдом с поверхности обкладывать. Но это тоже риск: от разности температур внутри и снаружи сам корпус компрессора треснуть может, – пояснил старх, которого звали Тином, как я поняла из разговора мужчин.