Дверь распахнулась,и в гостиную ввалился огромный,как зверь Пэх,барон Пампа дон Бау, краснощекий, белозубый, с торчащими вперед усами, в бархатном берете набекрень и в роскошном малиновом плаще, под которым тускло блестел медный панцирь. Следом волочился Уно, вцепившийся барону в правую штанину.
Я повалился на газон и долго лежал в жесткой траве, хватая ртом теплый парной воздух.Сразу собрались любопытные.Они стояли полукругом и глазели с жадностью,даже не переговаривались. «Пошли вон…»- сказал я,наконец, поднимаясь.Они поспешно разошлись.Я постоял,соображая, где нахожусь, а затем побрел домой.На сегодня с меня было достаточно.Я так ничего и не понял, но с меня было вполне достаточно. Кто бы они ни были, эти члены благородного сообщества меценатов,-тайные поклонники искусства,или недобитые аристократы- заговорщики, или еще кто-нибудь,- дрались они больно и беспощадно, и самым большим дураком у них в зале был все-таки, по-видимому, я.
— Вторая Пригородная, семьдесят восемь,- сказал он.
Я постоял немного,глядя ему вслед.Он почти бежал неверными шагами,удаляясь по коридору.
— Нет, недавно,- ответил Оскар. Он по-прежнему глядел в стену. Железной выдержки человек.
Лицо его приобрело, наконец, нормальную окраску и обнаружило определенное сходство с мужественными чертами генерал-полковника Туура.