— Оставьте Будаха мне, — с отчаянием сказал Румата, — и попытайтесь все-таки меня понять…
— «В тридцати шагах промаха в карту не дам,- ровным голосом сказал он. — Разумеется, из знакомых пистолетов».
В кабинете за столом сидел, сгорбившись в кресле, положив руки на высокие подлокотники,черный монах в низко надвинутом капюшоне.Ловко, подумал Румата.
— Меня задержали, — сказал я, пытаясь вспомнить, точно ли я назначил ей свидание.
— Прошло? — спросил мастер, не оборачиваясь. Ощущение исчезло.
Я вздрогнул, потому что увидел: на яблоне напротив окна сидит Лэн и пристально смотрит на меня. В следующее мгновение он исчез, только затрещали ветки и посыпались яблоки. Нипочем не верит, подумал я. Никому не верит. А я кому-нибудь верю в этом городе? Я перебрал всех, кого мог вспомнить. Нет, никому я не верю. Я снял трубку, позвонил в «Олимпик» и попросил соединить с номером восемьсот семнадцать.