А сама? На кой черт описала в объяснительной записке тот сон?
Я тут же перевела взгляд на «котика», а тот поднялся на все четыре лапки, шагнул вперед и нервно дернул хвостом. Он был таким маленьким, лопоухим и трогательным, вот только… Только улыбнуться не захотелось.
– Гхарн… – В голосе Дорса прозвучало разочарование. – Дашка, ну ты… трусиха.
– Разумеется, нет, – сорвался на рык Эмиль.
Я не понимала, почему он молчит. Почему он предпочел потратить первые три часа полета – а именно столько мы провели наедине до того, как к нам присоединились сопровождающие, – на щекотные поцелуи в шею, тоже не знала.
– На тот момент я был совершенно свободен.