Сонюшка знала. Просто не могла решить — что им выгоднее?
Д´Артаньян, я допускаю все, — как говорил благородный граф де ла Фер.
От толпы причитающих отделился невысокий человечек — личный царский лекарь, Лаврентий Блюментрост.
Строганов также навестил царевича ближе к весне — и принялся жаловаться.
— Нет, государыня царевна, Никону патриархом уже не бывать. Зело зол, да и мирское в нем слишком кипит… Гордыню он свою усмирить не мог, захотел власти и над телами и над душами человечьими, вот и поплатился.
— Тетушка, как же я за тебя рада! ОН доволен?