— Я вижу только самый конец плетения, — забормотал он, ни к кому не обращаясь. — За него невозможно ухватиться. Значит — самому не снять. Найти автора уже явно не получится, столько лет… да и какой должен быть откат! Он же сдох давно! А вот что послужило катализатором…
— То есть по сути вопроса вам больше сказать нечего, — скривилась женщина. — В таком случае вы…
Оглянулась — это же старуха — видуница! Сидит рядом, насмешливо улыбается, не выпуская изо рта свою трубку.
— Да, мамочка, расскажи! — наперебой загомонили младшие. Элли даже куклу отложила — причёску можно и потом доделать. Дани тоже бросил свои карандаши и забрался ко мне на диван. В свои пять лет он считал себя достаточно взрослым, чтобы залезть ко мне на колени, поэтому ограничился тем, что положил на них только голову. Я ласково погладила растрёпанные кудри цвета молочного шоколада, и на лице сынишки расцвела довольная улыбка.
Он сбросил плащ и начал неторопливо засучивать рукава. Я невольно сжалась в кресле. Что он собирается делать — бить, пытать?! Мужчина довольно ухмыльнулся и резко взмахнул плащом, накрывая меня до самой шеи. Я едва удержала испуганный вскрик… А он с деланной заботой расправил его, подоткнув со всех сторон наподобие одеяла, и снова скрылся за моей спиной.
'Вообще‑то, уже давно бывшего мага…' — мелькнуло у меня в голове. Я боялась, что Эрисфей в порыве отчаянья бросится на своего короля, и почти машинально скользнула поближе, выставив вперёд руку с браслетом.