А за спиной бушевал ураган. Артиллерия гуляла на последние снаряды, вколачивая раскаленные «гвозди» в гроб завтрашнего немецкого прорыва.
Эти стихи я читал дочке. Уже сочинили? Откуда она их знает? У нее ведь нет детей.
– Никак нет! – отчеканила Люба, бросив руку к фуражке.
– Хальт! – скомандовал немец и знаками показал ей, чтоб копала.
Оставалось двигаться на «точку-3». С этим было сложнее. Немцы наверняка уже знают: в тылу гуляет советский танк. Выжившие после артналета догадаются, что огонь гаубиц кто-то корректировал. Сложить два и два несложно. Начнут облаву, утроят бдительность.
Ильяс подбежал и взобрался на танк. С высоты его как на ладони был виден аэродром, походивший на разворошенный муравейник. У зданий и возле самолетов метались люди, падали и уже не вставали – с опушки леса по аэродрому начали работать пулеметы Горовцова.