Она не ответила. Молча жевала хлеб, запивая из кринки. Закончив, стряхнула крошки с подола и поднялась. Я – следом.
Немецкий танк, уже здорово подраненный, задымил.
– О вашем выходе из немецкого тыла я доложил в штаб корпуса и получил разрешение оставить группу в полку.
– Пошли, расскажу! – хлопнул его по плечу Олег.
Я не сказал главного. Село – ключ к тому, кто сделал это. К отряду, взводу, бригаде – неважно. Я найду их и буду бить, пока смогу двигаться и нажимать спусковой крючок. Не думать, а действовать, рвать их руками, зубами – вот чего хотелось. Ненависть и ярость застилали глаза красной пеленой, от которой сводило мышцы. Слова не вылетали – выходили с хрипом.
– Товарищ сержант! – Анисимов побагровел.