«Энкавэдисты» маячили на поляне. Невысокие, но плечистые, в новенькой, ладно пригнанной форме, выбритые до синевы – они мне сразу не глянулись. Крысы тыловые! На войне, как ни старайся, по-парадному выглядеть не сможешь. Окоп или блиндаж – это не казарма. Ни постираться толком, ни погладиться…
Он стоял, улыбаясь. Люба не выдержала и хихикнула.
– Врага по-любому бить надо. Как получается, так и бить. Не так?
Тянуло курить, но с этим наблюдалась засада. Его предшественник в теле, по-видимому, был равнодушен к табаку. В карманах не нашлось ни спичек, ни папирос, ни махорки. Да и легкие при первой затяжке зашлись кашлем. Поэтому предложение сержанта подымить он с сожалением отверг и занялся изучением пушки. Сбежать он все равно сбежит, но если свалятся немцы, надо стрелять. Плохое дело – гибнуть в первом же бою.
– Ты, смотрю, начитался! – хмыкнул он. – Меньше верь продажным писакам! Да они маму родную за заморский доллар продадут!.. Я сегодня немца застрелил, ты же не возражал?
Вернулся он быстрее, чем рассчитывал. И с дурной вестью – гости пожаловали. Два танка пылят от села к селу с явным намерением догнать ретивого беглеца. Почему он так решил? Уж больно петляют, в деревнях останавливаются, не спешат. Скорее всего, немецкое начальство побоялось оставлять без присмотра бузотера у себя в тылу. Или обидели они кого-то сильно. Как бы то ни было, но танки в погоню фашисты отрядили. И не только их. Перед танками катила пара мотоциклов, а сзади тряслась машина с пехотой.