– подтвердил его мнение певец, и голос его снова дрогнул.
В лесу было душно, пахло хвоей и разогретой смолой, скоро я взмок. Остальные тоже вытирали лбы. Где-то наверху пели птички (что им война!), но как-то лениво. Жара! Пить хотелось немилосердно, но вода не попадалась. Спустя полчаса выбрели на тропинку. Она бежала к востоку, идти стало легче. Шли не таясь: в лесу немцам делать нечего, они сейчас на дорогах, а вот нам найти хутор или деревню было бы кстати. Есть хотелось не меньше, чем пить. Время за полдень, а мы и не завтракали. Обшарить развалины хутора не получилось, у Анисимова еды не было. В линейных танках нашелся бы НЗ, но погибший взвод был учебным. В том-то и дело, что был…
– Все равно неправильно, – настаивал Климович. – Идем в глубь своей территории, значит, отступаем. А за это…
– Жалеешь, что попал сюда? – вырвалось у меня.
– Приятель в штабе фронта служил, рассказывал.
– Чего ждать-то? – Видно было, что артиллерист психует.