– Так… Ладно… Война, мужики! – Надо было с чего-то начинать. – Что будем делать?
Т-26 послушно запылил за головным танком. Свое дело они сделали.
– Гонят их, – хмыкнул Михал, а глаза сделались серьезные, внимательные.
– Комсомол направил. В трактористы из деревни многие хотели: работа денежная. Меня не брали: годами не вышел и образование три класса.
– Ты в то дерево целишь, ты – в то, ты и ты – в те. Огонь!
За порогом ее решимость несколько увяла. Волков сидел за столом мрачный. Присмотревшись, Люба увидела, что командирских петлиц, пришитых ею, пока командир спал (хотела угодить), на вороте лейтенанта более нету. Вместо них лохматились оборванные нитки, а сами петлицы валялись на полу, как видно, сорванные и зашвырнутые туда в сердцах. Люба остановилась, не зная, как быть.