– Даже забыл когда! – Волков покачал головой, будто укоряя себя. – Она теперь школьница, а я ее вот такой, – он показал руками, – помню. Придешь домой, а она сидит, рисует… Увидела, бежит к тебе. Тянет рисунок, а в глазенках так светится: «Похвали меня, папа, приласкай!» Ты ее на руки подхватишь, прижмешь к себе, она носиком сюда ткнется, – Волков указал себе под подбородок, – и дышит. Тихонько так, тихонько. А от волосиков ее ромашкой пахнет… – Он скрипнул зубами. – Вот так, Любовь Петровна! Был у меня дом, была семья, а теперь – никого! И жена мне теперь не жена, и дочка не дочка… – Он потянулся к стакану.