Я задумчиво прошлась вдоль надгробной плиты, а обернувшись, с удивлением обнаружила, что ко мне вытянулась очередь из гостей. И первым в этой очереди стоял Вито.
– Нет-нет-нет, даже и не уговаривайте! – принялась отмахиваться она. – Во-первых, меня там знают в лицо, а во-вторых, я боюсь монахинь. И вообще, я даже представить себе не могу, как можно потом выбраться на свободу. А на всю жизнь увязнуть в монастыре – благодарю покорно! Я, конечно, люблю Риннолию, но не до такой степени.
– Первый! Первый! Я четвертый! Доложите, как обстановка, – зазвучал у меня в ухе знакомый голос.
– Разговорить удалось? – спросила я, сбрасывая легкий дорожный плащ.
– Не хочу… – еле слышно прошептала я, с трудом шевеля губами.
– Теперь знаете, – улыбнулась я, и не подумав спорить с эпитетом.