В дверь постучали. Не в мою, в дверь второй комнаты, той, где сидел сейчас Дамиан. Он открыл, и я услышала голос Эддингтона. Они с Дамианом прошли в комнату и принялись что-то обсуждать. Голоса звучали тревожно и серьезно, а по доносившимся до меня обрывкам разговора я поняла, что речь идет об Амандине. Я прислушалась. Дверь, отделявшая меня от говорящих, была прикрыта, но тоненькая щелка оставалась, и звуки хоть и плохо, но все-таки проникали в спальню.