Мне очень живо припомнился подаренный дипломатом гаситель.
— А я вот думаю, можно ли считать нецеломудренным поведение леди Инберты, — проговорила одна из девушек, поднимая голову от шитья. — Она по очереди танцевала вчера с десятью партнёрами.
— Что вам угодно, господа? — осведомилась я, стараясь скрыть напряжение за нарочито светским тоном.
Я крепко сжала его спину. Теперь пришлось всё‑таки облокотиться о стенку, и вряд ли наше поведение было совсем уж бесшумным, но, судя, по скрипу и возгласам, доносившимся из комнаты, находившимся там людям было не до нас. А к тому моменту, когда снаружи воцарилась тишина, мы тоже успели притихнуть.
И предвкушающе потёр руки. Я вздрогнула. В этом жесте мне почудилось нечто садистское.
— Конечно. А может, наоборот, прийти невиновный, дабы разобраться, что к чему. И тем не менее это способ заставить их зашевелиться. К тому же шанс, что преступник придёт, достаточно высок.